Новый порядок
В мае на отечественные экраны вышел нашумевший «Новый порядок» мексиканского режиссера Мишеля Франко (гран-при Венеции 2020) — новейшая антиутопия, квинтэссенция страхов пост-ковидной эпохи. Титр: «Основано на возможных последствиях реальных событий». В прологе: обнаженная дева в струях дождя, по белой коже стекает зеленая краска; неудержимый зеленый поток, несущийся по ступеням; грандиозная панорама: трупы, сваленные в морге, в одежде и без, перемазанные зеленым; яркое живописное панно на стене по мотивам «Герники» Пикассо: белый, красный, зеленый — цвета уязвимой плоти, крови и бунта… Apocalypse Now! При этом режиссер стремится не столько закошмарить зрителя наворотом кровавых эксцессов, сколько решить на экране некое абстрактное социальное уравнение.
Действие происходит в Мехико, но это не важно. Что-то произошло (что — тоже не важно), статус кво нарушен, массы вышли на улицы, повсюду бесчинствуют толпы бунтовщиков. Одновременно в богатом квартале сильные мира сего — семья Новелло — устраивают пышную свадьбу. Лимузины, гости с конвертами, которые мать невесты в сиреневом (Патрисия Берналь) деловито складывает в домашний сейф… Невеста-блондинка (Найан Гонсалес Норвинд) в алом костюме, растерянный жених-архитектор в белом галстуке, который все не может поверить, что расстался с холостой жизнью, нагловатый брат невесты, папа — строительный босс, генерал Виктор (Густаво Санчем Парра) с тремя очаровательными дочурками — друг дома… Взрослые толкуют о взятках и бизнесе, молодежь флиртует и курит марихуану, слуги-метисы раскладывают, разносят закуски… Все респектабельно, буржуазно, богатство валится из ушей. Кого-то из гостей по дороге облили зеленкой (зеленый — символ бунтовщиков) — ничего, отмылись; из крана потекла вдруг зеленая вода — показалось… Они в осаде, на грани паники, но всячески демонстрируют, что отгорожены от бунтующего народа, что ситуация под контролем.
Народ поначалу смиренно является на свадьбу в лице бывшего слуги хозяев Роландо (Элихио Мелендес) — просит денег на срочную операцию жене (Элиса, видимо, тоже когда-то служила в доме в качестве няни): ее выписали из государственной клиники в связи с наплывом пострадавших, а на частную нужно 200 тысяч песо. Хозяева высокомерно откупаются, сунув бедняге несколько тысяч, выпроваживают… Но невеста — Марианна — строптивая овечка — бунтует и, узнав, что ее бывшая няня при смерти, хватает кредитку, прыгает в машину и в сопровождении прислуживавшего на кухне племянника Элисы Даниэля (Диего Бонета) мчится ее спасать. Толпа останавливает машину, раскачивает, обливает зеленой краской, но каким-то чудом Марианне с Даниэлем все же удается добраться до дома Роландо и запереть ворота. В то время как на вилле предатели-охранники ворота, наоборот, распахивают, впуская толпу погромщиков, и начинается ад: грабители стреляют в гостей, убивают хозяйку, выносят добро, поджигают дом — а потому что нечего жировать!
Итак, добрые, то бишь «овцы», собраны в безопасном укрытии; злые «волки» пожирают друг друга, и есть надежда, что все кончится более-менее хорошо.
Не тут-то было!
Овцы — на то и овцы, что дезориентированы, разобщены, запуганы и беспомощны. Наутро в дом Роландо является мать Даниэля Марта (Моника дель Кармен) — домоправительница в семье Новелло. Жадно, опустошенно пьет воду, но ни слова не говорит о том, что произошло на вилле. Марианна ноет: хочу домой. Даниэль выходит за ворота — глянуть, что там? Привлекает внимание солдат с замотанными лицами в форме. Они заходят во двор, видят Марианну в богатой машине и вызываются доставить по месту жительства. Семейство слуг выдыхает, беглянка Марианна нафиг им тут не сдалась, да и с солдатами не поспоришь. По дороге в грузовике солдаты снимают с Марианны часы, цепочку, сережки и вместо дома привозят бедняжку в тюрьму; рисуют фломастером на лбу цифру 16, бросают за решетку к другим заложникам. Дальше их тут целенаправленно ломают, пытают, насилуют, заставляют записать видео: «Дорогие родные, спасите, отдайте им все, что просят!» — армия тоже не прочь погреть руки на беспорядках.
Проходит месяц. Семейство слуг не интересуется судьбой Марианны. У них свои беды: Роландо, выскочивший за ворота в поисках врача для Элисы, погибает от пуль патруля, Элиса умирает, их отпевают в церкви, и дальше Даниэль с Мартой сидят обреченно и тихо, как мыши в норе. Семья Марианны получает жуткое видео с требованием выкупа, но папа под капельницей, брат в непонятках, а жениху его мать намекает, что пора бы уже сбежавшую невесту забыть. Впрочем, заплатят они или нет — судьба Марианны все равно решена. После получения выкупа солдаты расстреливают заложников — концы в воду.
Некий проблеск надежды возникает лишь в связи с расколом в стане «волков». Пара солдат, похитивших Марианну и недовольных обещанной долей выкупа, решают срубить денег самостоятельно. Они вваливаются в дом к Даниэлю с Мартой, туда, откуда увезли Марианну, и требуют, чтобы слуги стрясли 800 тысяч песо с бывших хозяев, иначе конец! Те подчиняются. Получают разрешение на работу. Миновав сто кордонов цифрового концлагеря, попадают в богатый квартал и сообщают Новелло про выкуп. Им дают то, что просят. Но солдатам мало. На следующий день слуги просят уже миллион. Брат Марианны обвиняет их в похищении и вымогательстве, к делу привлекают наконец друга семьи — генерала Виктора. Тот с подручными едет в дом Даниэля с Мартой и застает там солдат-вымогателей. Они немедленно сдают тайную тюрягу с заложниками, всех негодяев, выстроив в шеренгу, расстреливают, и, кажется, бедная овечка Марианна наконец спасена.
Но не тут-то было. Марианну везут к Даниэлю с Мартой. Дальше мы видим Даниэля, обреченно сидящего на кровати, затем Марианну в ванной с мозгами, размазанными по кафелю… Даниэлю вкладывают в руку пистолет, из которого только что пристрелили бедняжку, а затем стреляют в висок. Семья Новелло удовлетворяется сказкой, что именно слуги похитили и убили их дочь/сестру/невесту, а Марту в финале казнят публично вместе с другими мятежниками через повешение. Не должно быть сомнений в репутации победившей хунты! Ради этого все свидетели-овцы идут под нож. Цена человеческой жизни — любой — равна нулю, и единственное, что имеет значение в этом раскладе, — власть — тупая, самодостаточная, неограниченная, готовая на все ради того, чтобы удержаться.
В когнитивной психотерапии подобный прием называется «стрела, летящая вниз». Пациенту предлагают подумать о своих страхах: а если страшное сбудется, то что? А дальше? А если и это случится, что самое худшее произойдет?.. В конце концов человек добирается обыкновенно до какого-нибудь очевидного абсурда, типа: умру на помойке, — и страх отступает. Но в картине у Франко все вроде логично: нарушение статус-кво, бунт, разгул насилия, усмирение бунта любой ценой, сокрытие преступлений, потребность в удержании власти, тотальный контроль, уничтожение любых признаков свободы и человечности, общество-концлагерь, добро пожаловать в ад!
Ужас! Получается, все, что держит цивилизацию на плаву, — закон, гуманность, права человека — иллюзия, и достаточно любого толчка, чтобы позолота слетела и все мы провалились в авторитарную преисподнюю. Только, помилуйте, что же тут нового? Человечество на своем веку всех этих хунт уже видело-перевидело, да и сейчас в мире можно насчитать с десяток людоедских режимов, где действует примерно такой алгоритм.
Собственно новое в антиутопии Франко — полное отсутствие связки: насилие — идеология, насилие — смысл. Прежде силам зла противостояли обыкновенно силы добра (пусть даже в сознании читателя/зрителя, на уровне идеи: так не должно быть!). Война, борьба, противостояние на протяжении всей истории человечества были залогом развития, «повивальными бабками» свободы, достоинства, чести, доблести, законности, технологий, искусств и наук. В «Новом порядке» перед нами насилие, напрочь лишенное какого-либо цивилизующего смысла. Правое, левое, революционное и консервативное, анархическое и институциализированное, направленное на то, чтобы все отобрать/разрушить или все сохранить как было, оно лишь ускоряет процесс деградации. И в итоге на одном конце уравнения получается «новый порядок», цифровой концлагерь, торжество бессмысленного насилия, а на другом — пустота, ничто, человечность, помноженная на 0.
Такое решение намеренно парадоксально, абсурдно. Критик Михаил Трофименков в своей заметке о фильме[1] проницательно сравнивает «Новый порядок» с сюрреалистическим опусом Бунюэля «Ангел-истребитель» (1962). В фильме Бунюэля великосветская компания оказывается мистическим образом запертой в элегантной гостиной и постепенно дичает, чтобы в какой-то момент собраться с силами, на мгновение вернуться к себе, еще не потерявшим человеческий облик, — и выйти. Но в финале все они снова застревают — только уже в церкви, после благодарственного молебна об избавлении. Метафора застревания жизни, социальной реальности, превратившейся в муляж, утратившей смысл. Любопытно, что слуги у Бунюэля заблаговременно покидают заколдованный дом и их эта беда не касается. «Ангел-истребитель» — картина-пророчество: совсем скоро 1968 год сметет этот пропахший нафталином сословный порядок с его, казалось бы, незыблемыми социальными перегородками. В «Новом порядке» Мишеля Франко под раздачу, в петлю деградации попадают уже все — как слуги, так и хозяева. И это, видимо, тоже знаменует близкий конец эпохи. Конец эпохи насилия.
Немыслимо! Это как отменить силу трения или закон всемирного тяготения. На чем же тогда станет держаться человеческий мир?
Если продолжить сравнивать фильм Франко с математическим уравнением, то если человечность в правой части уравнения равна 0, то и насилие, в левой части, соответственно, уничтожается, а с ним вместе и все сущее под Луной. Но мир пока стоит, насилия в нем — выше крыши, и значит, в правой части предположительно присутствует некий Х, неизвестное, какая-то энергия, противостоящая энтропии, влекущая вверх. И это — не насилие. Это не имеет отношения к обороне рубежей, защите ценностей, захвату и перераспределению внешних ресурсов… Скорее к раскрытию, единению, проявлению в мире того, что приходит свыше и изливается изнутри, из полноты сердца. Что это: Бог, Дух, процесс индивидуализации, воздействие инопланетных кураторов, повышение вибраций Земли, общий процесс снижения насилия в мире, рост осознанности, пробуждение самости, контакт с душой — философы, богословы, эзотерики, психологи, историки и прочие интеллектуалы ощупывают этого «слона» в темноте и яростно спорят, веревка это, шланг, дерево или, к примеру, стена. Но это есть, и это то, на чем только и может держаться человеческая цивилизация без насилия. «Новый порядок».