В мультивселенной внеумия: о сеттингоцентричных стратегиях

Виктор Пелевин. Transhumanism INC. М., «Эксмо», 2021. 608 стр.

Виктор Пелевин. KGBT+. М., «Эксмо», 2022, 560 стр.

 

Начнем несколько издалека. Издавна повелось удивительное: статьи о Викторе Пелевине как явлении, равно как и рецензии на его книги, редко обходятся без определения «модный». Встречается подобное не только на страницах принципиально легкомысленных, глянцевых СМИ, но и в изданиях серьезных, профессионально-литературных. Причем уже на протяжении последних лет двадцати, а то и тридцати. Что еще более странно — мода быстротечна, сиюминутна, сезонна, а Пелевин все еще модный. Ладно бы известный, популярный — но модный-то почему? Это ведь не синонимы. Есть в нашей современной литературе авторы и известнее, и популярнее — но разве к ним применим этот эпитет? Нет ли здесь какого-то противоречия?

Нет, если рассуждать о моде не как о «писке последнего сезона», но как о явлении вообще. Аккуратно ступим на эту дорожку и мы, взяв с собой две известные цитаты модельеров с мировым именем.

«Модно — это последний этап перед безвкусно». Карл Лагерфельд.

Немецкий патриарх фэшн-индустрии, возглавлявший в свое время такие бренды, как Fendi и Chanel, кажется, имел в виду вот что. Мода останавливается там, где начинается массовое. Она знает про эту яму и имеет ее в виду. Поскольку сама ее когда-то рыла. Грубо говоря, мода в этом смысле — не та ситуация, когда все вокруг носят джинсы с дырками и, спустя полгода, ты решил прикупить такие же. Наоборот, это безвкусно. Мода — это когда знаешь про такие штаны (даже до того, как они вошли в обиход), учитываешь эти веяния, но носишь/творишь другое, необычное. Квинтессенция моды — те самые показы с безумными нарядами. Людям с дырками в штанах они неизбежно будут казаться слишком экстравагантными. Но дырки-то на их собственных штанах никуда до следующего сезона не денутся.

«Мода должна быть формой бегства от жизни, а не формой тюремного заключения». Александр Маккуин.

Здесь, кажется, ничего особенно расшифровывать не нужно. Кстати, не похожа ли чем-то эта цитата на пелевинскую? Даром, что покончивший с собой в 2010 году Маккуин был едва ли не главным панком и нонконформистом в истории индустрии.

Модное в своей яркости выпадает из обиходного, в глаза не бросается, к массовому не присоединяется. Но мы безошибочно определяем, что оно модное.

 

А теперь коротко о каждой из книг этой дилогии.

«Transhumanism INC» вышел осенью 2021 года, в пору сбора урожая и ежегодного выхода пелевинских новинок. Эта книга — семь новелл в едином футуристическом сеттинге. Дивном мире будущего, где всем заправляют всесильные мозги в банках. Этакое «баночное посмертие»: сильные мира сего и просто удачливые люди могут продлевать свои жизни практически до бесконечности — их мозги погружены в банки, а сознание влияет на физическую реальность остальных. В 2021 году, когда вышел «Transhumanism INC», этот образ толковался в основном как актуальная, но чуть запоздавшая аллюзия на ковид и самоизоляцию.

Роман еще не успел доехать до магазинов, как некоторые критики-селебритиз, загодя получив книгу, уже написали рецензии. Претензии к Виктору Олеговичу, как и в последние -надцать лет, были предъявлены стандартные. «Не тот» — в диапазоне от скучности и холодности до бумерского несмешного юмора. Повторяется — и вообще пишет одну и ту же книгу. Устарел — в этот раз молодые и дерзкие обозреватели, раз и навсегда постигнувшие и принявшие зыбкие каноны «новой этики», предъявили Пелевину претензии, смысл которых сводился к сакраментальному «Ок, бумер».

Все эти заплачки, мягко говоря, попали в молоко.

Во-первых, «Transhumanism INC» получился сентиментальным. Пелевин впервые за долгое время будто бы снял свои знаменитые очки-параллелограммы. Оказалось, есть у Пелевина, например, и бунинские ноты — и не только на уровне язвительности по отношению к «трипперным сеновалам», как в «Чапаеве и Пустоте». Одна из глав книги называется «Митина любовь», а в другой — «Свидетель прекрасного» — явственно считываются бунинские любовные коллизии. Довольно неожиданно — обнаруживать нежность у автора, чьим вторым именем долгие годы была Ирония.

Во-вторых, Пелевин в этой книге как-то по-отечески любуется молодежью с ее горячностью и категоричностью. Всесильный герой первой экспозиционной новеллы «Голденштерн все» — здесь вовсе не главный. Главная героиня — Маня, которой автор любуется и, кажется, искренне сочувствует. А ведь есть еще молодая парочка, Иван и Няша, из той же главы «Свидетели прекрасного»: любовная постельно-карусельная сцена с их участием выписана автором пронзительно.

В-третьих, Пелевин, часто ассоциирующийся у читателя с замысловатыми (или даже засмысловатыми) восточными религиозными практиками, постулирует в романе вполне христианские истины: ненавидеть не грешника, но грех. Не носители всевозможных cancel culture’s высмеиваются, но очередная идея, претендующая на всеохватность и непогрешимость и потому становящаяся тоталитарной: «Нейродик, что интересно, гендерной апроприацией не считался — он попадал в категорию „empowerment”. Понять эти нюансы Маня даже не пыталась. Их следовало не понимать, а заучивать».

Наконец, «Transhumanism INC» — книга не просто литературоцентричная, но нашпигованная отсылками именно к русской классике. Ну и к Оруэллу, который, впрочем, тоже давно наш национальный классик.

Ожидание нового романа Пелевина по понятным и всем известным причинам вышло несколько нервическим. Его ждали как откровения, успели загодя в нем разочароваться, пожелать ему невыхода (худшую пошлость, чем призывать писателя к молчанию как к художественному жесту, и представить сложно). Все для того, чтобы все-таки его дождаться, прочитать и, кажется, найти в нем некоторое ностальгическое утешение.

Действие книги «KGBT+» происходит в том же мире будущего, что и в «Transhumanism INC». Книга разделена на две истории. Первая из них, новелла «Дом Бахии», — безыроничный текст о буддизме, иллюзии и сути вещей. Классический Пелевин, к счастью, не доходящий ни объемом, ни сурьезностью до монструозного двухтомного «Смотрителя» десятилетней давности. Это притча, главный герой которой, японец из мира «Transhumanism INC», оказывается в Бирме начала XX века, ищет ответы и приходит к бессмысленности задавания вопросов. Знакомый сюжет, не правда ли?

Вторая часть книги — история успеха, злосчастья и принятия. Ее главный герой — вбойщик по имени Салават, выступающий под псевдонимом KGBT+. А вбойка, в свою очередь, — это такая смесь рэп-музыки, политического стендапа и массовых нейропсихопрактик. Героем все время манипулируют, его несет от успеха к падению, от участия в геополитических интригах самого высшего уровня до тюрьмы. В которой, кстати говоря, с ним сидят Чехов, Толстой и маршал Жуков — пусть это проекции, но кто их туда поместил?

Но все-таки он не конформист — в пелевинском эскапизме нет приспособленчества. Это эдакое непротивление злу горячим участием. Герой ни в каких чужих играх не проявляет излишнего усердия — и, следовательно, к нему не применима никакая коллективная ответственность. Он в себе, сам по себе и нигде, и это не порок и не преступление. В этом и есть огромная утешительная роль этой книги — особенно в наши времена. Пелевин говорит: ты, лично ты, читатель, ни в чем не виноват. И не слушай тех, кто пытается на тебя эту вину взвалить, — ни сердоболов, ни рептильных влиятелей, ни портал «Гнойный».

 

А теперь вернемся к разговору про моду, которая, с одной стороны, есть умение вовремя остановиться, чтобы не впасть в массовую безвкусицу и при этом ловить главное, а с другой — быть наособицу, а не в тюрьме.

До недавних пор в теле- и киноиндустрии поочередно либо одновременно главенствовали два типа сериалов: разбитая на эпизоды большая цельная история и цикл мини-новелл, объединенных фигурами одного или нескольких героев. Первый тип восходит к почтенному жанру саги, эпопеи. Второй — к журнальным протосериалам, где к каждому свежему номеру героя ждало новое приключение. Разница здесь в зрительской вовлеченности. За сериалами первого типа нужно следить пристально, дабы не упустить нить повествования; смотреть такой сериал с середины нельзя, как нельзя начать читать «Войну и мир» с третьего тома. Сериалы второго типа, напротив, можно включать с любой серии и смотреть их в любом порядке.

Начиная с нулевых годов XXI века жанр сериала-саги стал доминировать и в традиционной киноиндустрии, и в популярной жанровой литературе. Оказалось, что людям снова нравится возвращаться к любимым героям и темам, ждать продолжения любимой истории. «Гарри Поттер» или «Сумерки» любимы миллионами читателей и зрителей по всему миру. А чуткий к таким вещам Виктор Пелевин выпустил романы «Ампир V» (2006) и «Бэтмен Аполло» (2013), объединенные общим сюжетом, героями и вампирской темой. Выпустил не подряд, всего две книги и без претензий на многотомье — Пелевин джинсы с дырками не носил никогда. Тем более что и эта мода постепенно начала сходить на нет. Но на тенденциях Пелевин с успехом сыграл.

А в десятые на место саги пришла «вселенная».

Корни этого явления можно проследить, например, в бальзаковской «Человеческой комедии». Есть ли у нее единый линейный сюжет? Нет. Но нет и постоянного главного героя/героев: даже Растиньяк в той же «Шагреневой коже» вовсе не обязателен. Общее в бальзаковской комедии — замысел и сеттинг. «Принцип единства живых организмов» — и Франция середины XIX века. Впрочем, это тема для отдельных будущих исследований.

 

Современный же мир пришел к повальному увлечению художественными вселенными поэтапно. Через субкультуру комиксов, ставшую всеобщим мейнстримом. Через написанную чуть раньше, но ставшую популярной благодаря телеадаптации «Игру Престолов», где героецентричность была выкорчевана автором самым радикальным способом. Через аниме. И через компьютерные игры, конечно. Выбирай любого героя, проходи игру тысячью способов — вселенная игры останется незыблемой. А за играми, как мы помним еще со времен «Принца Госплана», «t» и «Цукербринов», Пелевин следит пристально.

Квинтэссенция универсальной вселенной для всех и каждого — киносупергероика DC и особенно Marvel. Это штаны с такими чудо-дырками, которые носят почти все. Два прежних типа сериалов здесь объединены, но есть и свои особенности. Героев много, событий и сюжетов много. А объединяет их — общая вселенная. В финале, если до этого дойдет дело и продюсеры будут в плюсе, концы сойдутся. Но не все. Или белыми нитками. Или финала в необозримом будущем не будет вообще. Все это не принципиально. За вселенной можно наблюдать с момента ее зарождения, выискивая взаимосвязи и переплетения (отсылки и пасхалки), а можно, как раньше, поглядеть один-два несвязанных эпизода. Как вам удобно и угодно. Вселенная самодостаточна и бесконечна.

Так вот: в последней дилогии Виктор Пелевин создал задел именно на вселенную. Свою собственную.

В первой книге, как водится, нас знакомят с правилами вселенной и ее злодеями, оттого действие местами кажется статичным. Отчасти поэтому некоторые критики книгу и ругали. А в «KGBT+» действие идет в уже знакомом читателю сеттинге. Мы узнаем, сопереживаем, а критики сдержанно хвалят — узнали и они.

А еще для популярных вселенных обязателен так называемый «фансервис» — вот камео Шарабан-Мухлюева, вот пасхалка, вот отсылка. Никакой особой сюжетообразующей роли он не несет — цель иная. Чтоб фанат вселенной считал, соотнес, обрадовался узнаванию. А если не заметил, то ничего страшного, можно смотреть и читать как отдельную историю. Да, не зная предыдущей, можно пропустить некоторые из неочевидных связей. Про Ивана и Няшу, ставших родителями Салавата, про японца-кукловода и проч. Но это не критично — новый текст работает и так. Главное — брать у читателя кредит доверия и возвращать проценты, но не всю сумму целиком и сразу.

Потому Виктор Пелевин и продолжает оставаться по-настоящему модным писателем. Он не копирует популярные чужие узкие темы (допустим, травмы) или жанры (допустим, автофикшн). Хотя знает про них, конечно. Это штаны с дырками, а то и вовсе просто дырки. Пелевин творит свое, чутко прислушиваясь к самому главному, — и оттого выигрывает. Тем более больших литературных вселенных у нас сейчас почти нет. Разве что у Евгении Некрасовой есть попытка создать свою этнофеминную «Несчастливую Москву с окрестностями», но герои у нее там совсем разные, да и в целом это пока гораздо более локальное явление.

А выводы? Вот самый простой: нас, вероятно, ждет продолжение цикла про мир победившего трансгуманизма. Хотя, может, и нет — в мировой комиксовой супергероике сейчас, кажется, есть признаки кризиса. Посмотрим на эту следующую осень: если чуткий к подобным веяниям Виктор Пелевин свою недостроенную вселенную бросит, значит и в мировой поп-культуре победительное первенство этого жанра действительно подходит к концу.