* * *
На голове у памятника птица
Сидит, а чья под нею голова,
Ей всё равно: любая пригодится!
Крылатая по-своему права.
Ей нравится такое положенье —
На темени, средь бронзовых волос.
Вот слава! Никакого уваженья.
Ты недоволен птицею всерьёз.
Была б она орлом — другое дело,
И как пернатый шлем на голове
У воина вздымалась бы, блестела,
Но ты живёшь не в Трое — на Неве.
Твой взгляд на пустяке сосредоточен,
Ты наказал бы этих голубей.
А тот, на ком она сидит, не хочет
Её стряхнуть, ему с ней веселей.
* * *
В. Голубицкому
«Поменяйся со мною, — мне дуб говорит, —
Постоишь у дороги, а я похожу».
Постоял бы, мне нравится, как он шумит
И каким я в тени его счастьем дышу.
Только нет у меня ни ветвей, ни листвы,
И не знаю, беспомощный, где мне их взять.
Только в сказках такое возможно, увы,
Только в мифах такая дана благодать.
«Понимаю, — мне дуб отвечает, — нельзя
Поменяться, и всё же спасибо тебе,
Что с тобой мы такие большие друзья
И не замкнуты наглухо в нашей судьбе».
«И спасибо за то, — говорит, — что тобой
Я хотя бы минуту одну был сейчас».
«И спасибо тебе, — говорю, — что листвой
И дыханьем своим от тоски меня спас».
* * *
Мировая история нравится мне
Только тем, что сидел на степенном коне
Марк Аврелий и, кроме военных заслуг,
Был философом, мог и задуматься вдруг.
А ещё император Диоклетиан,
Что от власти ушёл добровольно в туман
Частной жизни, — просили вернуться назад —
Не вернулся, любил огород свой и сад.
Это всё? Маловато! Но трудно царей,
Королей, фараонов любить и вождей,
А история сводится к их именам
Или к тем, кто их сверг и стал цезарем сам.
Примечание. В этих печальных стихах
Речь идёт не о нынешних — давних веках,
Ведь историк не занят сегодняшним днём.
Эту тёмную тему оставим, замнём.
* * *
Чтобы развеять тоску, говоришь,
Вспомни Венецию или Париж,
Незамедлительно, весело, сразу,
Ярко и выпукло. Как бы не так!
Мглистость мешает какая-то, мрак.
Вспомнить нельзя ничего по заказу.
Что-нибудь вспомнится лишь невзначай,
Чудно, нечаянно: луг, иван-чай,
И никакого Парижа и Рима.
Нет, почему же, и Рим, и Париж,
Если в их сторону ты не глядишь,
Как бы проходишь, задумавшись, мимо.
* * *
А если в доме жило привидение,
Но дом снесли, то где ж оно живёт?
Спросить английских авторов, сомнение
Им выразить своё на этот счет.
Обижено оно и ошарашено,
Чужой чердак не мил ему, подвал.
Я, видите ли, потому и спрашиваю,
Что призрака ни разу не видал.
В России привидения не водятся,
Вполне реалистично наше зло,
И легче оттого чуть-чуть становится,
Что нам хотя бы в этом повезло.
* * *
А Ломоносов-то каков!
Он, одописец, тем мне мил,
Что по дороге в Петергоф
С кузнечиком поговорил.
И позавидовал ему,
И предпочёл его царям.
Кузнечик счастлив потому,
Что к травам льнёт и пустырям.
Что никому не должен он,
Что где уснёт, там и ночлег,
Живёт, тоской не угнетён,
И вообще не человек.
* * *
Кто-то сказал, что живёт настоящей
Жизнью во сне, ему снятся такие
Яркие сны, и за ними всё чаще
Он прозревает пространства другие,
Где открываются вместо причинно-
Следственной связи иные законы,
Что ожидают нас после кончины,
Есть там и комнаты, есть и балконы.
Есть и друзья, и враги, и подруги,
С ними уснувший вступает в беседу,
Нет там ни пошлости здешней, ни скуки,
Самое главное: смерти там нету.
Может быть, может быть, только размыто
Всё, перепутано, криво надето,
Косо прилажено, плохо подшито,
Мне почему-то не нравится это.
* * *
Спросить бы у льва про Орфея, у волка,
Они его пение слушали долго
И лучше, чем люди, его понимали.
Не звери — вакханки его растерзали.
И наших поэтов не звери убили,
А люди, или подтолкнули к могиле,
Есть множество способов: постановленья,
Доклады, замалчиванье и забвенье.
И ссылки не надо, и пули не надо,
Убить равнодушием. Где ты, Эллада,
Твои благодарные звери и птицы,
Умевшие выслушать и умилиться?
* * *
Восстановленный храм, обновлённый дворец
Почему-то не трогают наших сердец
Так глубоко, как портик разбитый
И колонна, лежащая тут же ничком
Иль без дела стоящая особняком,
И травою заросшие плиты.
Словно славу былую, покорность судьбе,
Их урон и ущерб примеряем к себе:
Не упорствуют, не прекословят.
Всем не встать, не взлететь, не блеснуть ещё раз.
Или думаешь, отреставрируют нас,
Обновят как-нибудь, восстановят?
Опубликовано в Журнале №6