Анна Аркатова родилась в Риге. Поэт, прозаик, эссеист. Окончила филологический факультет Латвийского государственного университета и Литературный институт имени А. М. Горького. Автор семи поэтических книг, в том числе сборников «Прелесть в том» (М., 2012) и «Стеклянное пальто» (М., 2017). Публиковалась во многих литературных журналах и альманахах. Лауреат Международного Волошинского конкурса (2006), дважды дипломант конкурса «Московский счет». Постоянный автор «Нового мира». Живет в Москве.
* * *
Мир поцелуев и объятий
перронов и бортпроводниц
с утра прогулянных занятий
в дорогу сваренных яиц
мир обещаний на рассвете
книг возвращённых через год
родителей на педсовете
воланчиков под небосвод
мир подстаканников дрожащих
измен колодезных на дне
речей бессильных кущей чащей
плащей распяленных на пне
мир М и Ж собак и кошек
всей правды против понарошек
как градусник и ростомер
и папа тоже офицер
Жизнь разделённая на классы
толпу у театральной кассы
на суп и сразу лимонад
ну хорошо пускай на пепси
на переписанные песни
на коктебель и ленинград
на олимпийский х.. с ним сочи
на твой подвал и мой чердак
на то что мы тогда не очень
а вот сейчас бы только так
на опоздавшую ни разу
на промолчавшего тогда
Тангейзер или санитайзер
и это всё
вот это да
* * *
пододеяльник
чтоб иссиня белым квадратом повторить квадратный двор
и флагом государственным раздуться
под градусом примерно сорок пять
вот так их носят на олимпиадах
команду накрывая целиком
края в руках надёжных чемпионов
и музыка из окон и сквозняк
и кружева хлебнувшие крахмала
не в силах тёплых разлепить ресниц
вот так прищепки из последних сил
в пятиэтажной памяти хлопочут
сбиваются и бусами грохочут
у бабушки у мамы у меня
потом идём тазы поют под мышкой
а дальше у кого машина с сушкой
или один балкон на всю страну
* * *
допустим сливу манго виноград
а к ним с какой-то радости фасоль
в дыхательной испарине консоль
или замок что держит антресоль
иль антресолью сброшенный каракуль
открыты скобки вертится спектакль
предметы погибают не мытьём
так взаимоисключения путём
Учебника засохшего раздел
а ты возьми как ты меня раздел
и мы лежим столетье вне стиха
искусственные тратятся меха
и ничего
а тут вдруг слива манго
и виноград и сразу входит мама
и скобки закрываются как шкаф
нас не узнав
* * *
На смерть В.М.
«Когда меня ты позовёшь, боюсь, тебя я не услышу»
(магнитофон)
долго пьёт, разводится с женою
банит дочь и как само собою
под удар ложится без понтов
боюсь тебя я не услышу
я так болела этой песней
что если в ванну с головой
то выплеснутся два припева
а если влажная уборка
или решительная глажка
то тут уж никакой поблажки
орала сердце подкрутив
и думала в конце
а если
сообщенье в загородной школе
карамельна новая неволя
глазурован узел свежих мук
не мне тебя учить невесть кому
лежать под дверью
как тому письму
казаться целью
как тому зверьку
светиться ночью
как тому ларьку
и расправлять чернея аккуратно
края надежды
чтобы многократно влетать в неё по первому звонку
Когда меня ты позовёшь
как часто дождь стучит по крыше
нахлынет горлом жидкий шлягер
вольётся в кровь магнитофон
вернись вернись безрезультатно
катанье на глухом диване
гаданье на слепой бобине
восстание на перемене
и в руку
летней ночи сон
Маленькая сезонная поэма
Елена Шварц
ничего не найти
ты стоишь рассеяна как айти
загрузившая первосортный софт
у тебя на вешалке двадцать кофт
у тебя под ванною двадцать тысяч лье
о нательном речь не идёт белье
тело вынуто белое как луна
из-под облака войлока валуна
травяных приправ недомытых плах
из одних рубах и других рубах
из билетных касс из оконных рам
оркестровых ям иже пранаям
из коробочек дошираклапши
а внутри него ни одной души
только чёрной точкой в районе плеч
начинает зреть и немного печь
ты глядишь с ним в зеркало сообща
отличаешь родинку от клеща
подкупив реаниматора
отец вызывает к себе дочерей
сообщает я изменял вашей матери
мог бы молча отъехать за горизонт
мог бы тихо уснуть капельниц не тревожа
но он предпочитает музон
с которым вот так и прожил
ти-ду-да ти-ду-да
дочери думают вот тебе да
мнут одноразовые стаканчики
их дети за дверью играют в танчики
их мужья модерируют дискуссии разбирают кейсы
секретарши мужей бронируют рейсы
о которых дочери ни бум бум
ум у него слабеет слабеет ум
ти-ду-да ай-не-не
память ему изменяет в коротком сне
ягоды обирает несёт жене
путь перехвачен зеркальною анфиладой
слишком роскошно убран предбанник ада
пеньем размножен копиями растушёван
помнишь тогда мы пили у карташёвых
помнишь людмилу дочь достаёт айфон
это наверно сын но скорее сон
это скорее свет и вторая дочка тоже его не вспомнит
один глоточек
вздрогнули выли до этого ли не вы
дети не знают что нету другой войны
мать умирала просила смотреть отца
он же в трёх соснах заблудится как овца
он же останется девочки без борща
не отличит родинку от клеща
*
закончил бог весенние дела
и летних дел прозрачная громада
стоит в дверях как будто так и надо
как будто если задержать на вдохе
весь воздух ночи аромат риохи
пион пурпурный прелый мох лесной
то будет так как было в день восьмой
когда он посмотрел на мир с тоской
и карандаш для верности слюнявя
чудесный сон провёл в окружность яви
и стала даже маленькая вещь
добром и злом как родинка и клещ
* * *
Саше Кабанову
жена мужа
про ребёнка известно что жив но простужен
кот не видит собак
собаки кота
жизнь собирается долго
в сумке её скукота
Нога заводит знакомство
с другою ногой
волосы подружились
руки сказали на кой
колера перекаты девочке для бритья
глаза поднялись как братья
отняли секатор
Муж разложил отвёртки
жена отварила рис
ребёнок собрал четвёрки
и скинул вниз
девочка накатила
никто не платит за свет
жизнь приходила звонила
сказала нас нет
* * *
Мир поцелуев и объятий
перронов и бортпроводниц
с утра прогулянных занятий
в дорогу сваренных яиц
мир обещаний на рассвете
книг возвращённых через год
родителей на педсовете
воланчиков под небосвод
мир подстаканников дрожащих
измен колодезных на дне
речей бессильных кущей чащей
плащей распяленных на пне
мир М и Ж собак и кошек
всей правды против понарошек
как градусник и ростомер
и папа тоже офицер
Жизнь разделённая на классы
толпу у театральной кассы
на суп и сразу лимонад
ну хорошо пускай на пепси
на переписанные песни
на коктебель и ленинград
на олимпийский х.. с ним сочи
на твой подвал и мой чердак
на то что мы тогда не очень
а вот сейчас бы только так
на опоздавшую ни разу
на промолчавшего тогда
Тангейзер или санитайзер
и это всё
вот это да
* * *
пододеяльник
чтоб иссиня белым квадратом повторить квадратный двор
и флагом государственным раздуться
под градусом примерно сорок пять
вот так их носят на олимпиадах
команду накрывая целиком
края в руках надёжных чемпионов
и музыка из окон и сквозняк
и кружева хлебнувшие крахмала
не в силах тёплых разлепить ресниц
вот так прищепки из последних сил
в пятиэтажной памяти хлопочут
сбиваются и бусами грохочут
у бабушки у мамы у меня
потом идём тазы поют под мышкой
а дальше у кого машина с сушкой
или один балкон на всю страну
* * *
допустим сливу манго виноград
а к ним с какой-то радости фасоль
в дыхательной испарине консоль
или замок что держит антресоль
иль антресолью сброшенный каракуль
открыты скобки вертится спектакль
предметы погибают не мытьём
так взаимоисключения путём
Учебника засохшего раздел
а ты возьми как ты меня раздел
и мы лежим столетье вне стиха
искусственные тратятся меха
и ничего
а тут вдруг слива манго
и виноград и сразу входит мама
и скобки закрываются как шкаф
нас не узнав
* * *
На смерть В.М.
«Когда меня ты позовёшь, боюсь, тебя я не услышу»
(магнитофон)
долго пьёт, разводится с женою
банит дочь и как само собою
под удар ложится без понтов
боюсь тебя я не услышу
я так болела этой песней
что если в ванну с головой
то выплеснутся два припева
а если влажная уборка
или решительная глажка
то тут уж никакой поблажки
орала сердце подкрутив
и думала в конце
а если
сообщенье в загородной школе
карамельна новая неволя
глазурован узел свежих мук
не мне тебя учить невесть кому
лежать под дверью
как тому письму
казаться целью
как тому зверьку
светиться ночью
как тому ларьку
и расправлять чернея аккуратно
края надежды
чтобы многократно влетать в неё по первому звонку
Когда меня ты позовёшь
как часто дождь стучит по крыше
нахлынет горлом жидкий шлягер
вольётся в кровь магнитофон
вернись вернись безрезультатно
катанье на глухом диване
гаданье на слепой бобине
восстание на перемене
и в руку
летней ночи сон
Маленькая сезонная поэма
Елена Шварц
ничего не найти
ты стоишь рассеяна как айти
загрузившая первосортный софт
у тебя на вешалке двадцать кофт
у тебя под ванною двадцать тысяч лье
о нательном речь не идёт белье
тело вынуто белое как луна
из-под облака войлока валуна
травяных приправ недомытых плах
из одних рубах и других рубах
из билетных касс из оконных рам
оркестровых ям иже пранаям
из коробочек дошираклапши
а внутри него ни одной души
только чёрной точкой в районе плеч
начинает зреть и немного печь
ты глядишь с ним в зеркало сообща
отличаешь родинку от клеща
подкупив реаниматора
отец вызывает к себе дочерей
сообщает я изменял вашей матери
мог бы молча отъехать за горизонт
мог бы тихо уснуть капельниц не тревожа
но он предпочитает музон
с которым вот так и прожил
ти-ду-да ти-ду-да
дочери думают вот тебе да
мнут одноразовые стаканчики
их дети за дверью играют в танчики
их мужья модерируют дискуссии разбирают кейсы
секретарши мужей бронируют рейсы
о которых дочери ни бум бум
ум у него слабеет слабеет ум
ти-ду-да ай-не-не
память ему изменяет в коротком сне
ягоды обирает несёт жене
путь перехвачен зеркальною анфиладой
слишком роскошно убран предбанник ада
пеньем размножен копиями растушёван
помнишь тогда мы пили у карташёвых
помнишь людмилу дочь достаёт айфон
это наверно сын но скорее сон
это скорее свет и вторая дочка тоже его не вспомнит
один глоточек
вздрогнули выли до этого ли не вы
дети не знают что нету другой войны
мать умирала просила смотреть отца
он же в трёх соснах заблудится как овца
он же останется девочки без борща
не отличит родинку от клеща
*
закончил бог весенние дела
и летних дел прозрачная громада
стоит в дверях как будто так и надо
как будто если задержать на вдохе
весь воздух ночи аромат риохи
пион пурпурный прелый мох лесной
то будет так как было в день восьмой
когда он посмотрел на мир с тоской
и карандаш для верности слюнявя
чудесный сон провёл в окружность яви
и стала даже маленькая вещь
добром и злом как родинка и клещ
* * *
Саше Кабанову
жена мужа
про ребёнка известно что жив но простужен
кот не видит собак
собаки кота
жизнь собирается долго
в сумке её скукота
Нога заводит знакомство
с другою ногой
волосы подружились
руки сказали на кой
колера перекаты девочке для бритья
глаза поднялись как братья
отняли секатор
Муж разложил отвёртки
жена отварила рис
ребёнок собрал четвёрки
и скинул вниз
девочка накатила
никто не платит за свет
жизнь приходила звонила
сказала нас нет
ОБ АВТОРЕ
Анна Аркатова родилась в Риге. Поэт, прозаик, эссеист, переводчик. Окончила филологический факультет Латвийского государственного университета и Литературный институт имени А. М. Горького. Автор шести поэтических книг, в том числе сборников «Прелесть в том» (М., 2012) и «Стеклянное пальто» (М., 2017). Публиковалась во многих литературных журналах и альманахах. Лауреат Международного Волошинского конкурса (2006), дважды дипломант конкурса «Московский счет». Постоянный автор «Нового мира». Живет в Москве.
Опубликовано в Журнале №9