Белецкий Родион Андреевич родился в 1970 году в Москве. В 1994 году окончил сценарный факультет ВГИКа. Поэт, прозаик, драматург. Автор пьес, поставленных во многих театрах России. Печатался в литературных и театральных журналах. Работает руководителем сценарной группы в телевизионном проекте. Со стихами в «Новом мире» выступает впервые. Живет в Москве.
Родион Белецкий
*
ЭТО НЕ КАСТЕЛЛУЧЧИ
* *
*
Жизнь — тяжёлая. Это норма.
Длинная, как роман «Платформа»,
Скоро сказка сказывается, да не скоро
Переключение светофора.
Перекрёстки здесь, одни перекрёстки
На дорогах лужи. На лужах доски.
Отошёл от дома, уже весь грязный.
Постоял, подумал, рискнул на красный.
Русский писатель
Русский писатель бритву включил,
В зеркале — грустная рожа.
Сорок. Признанья недополучил.
Денег и почестей тоже.
Что ж теперь делать, идти таксовать?
Красть? Проверять проездные?
Русские буквы, вы предали, ...ять,
Строчные и прописные!
Смотрит жена за стеной сериал,
Спит за границей Сорокин.
Русский писатель выбрил овал
И написал эти строки.
Кукла
— Это не я сделал куклу, это
Старый Джепетто, старый дурак Джепетто!Кукла вышла из-под контроля,
Просит звать себя Коля,
Курит на корточках, смотрит «Вести»,
У неё, представляете, даже на шее крестик.
Вы же власть, заберите её в армейку,
Сделайте для солдатской бани скамейку.
ФСИН
Федеральная служба исполнения наказаний
Едет мимо незначительных зданий
Города на краю света. Сирена
Играет мелодию. Это не «Макарена».
Федеральная служба исполнения наказаний
Получила энное количество указаний.
Выполняет. Что-то хуже, а что-то лучше.
Спектакль продолжается. Это не Кастеллуччи.
Из Ижевска с любовью
В Ижевске нечего смотреть
Проедет танк, пройдёт медведь,
Четвёртый день метеориты
Сбивают пушкой. Ставят сеть
На крупных роботов суниты,
Ломают и сдают на медь.
Короче, не на что смотреть.
В Ижевске некуда пойти.
Музей-могила Тамерлана,
Два-три французских ресторана,
Стрип-клуб «Кому до тридцати»,
А в целом некуда пойти.
Чуть-чуть Гонконг, слегка Париж,
И, вместо Сены, речка Иж.
Погода в городе на И
Ужасна, правда. Хочешь снега,
А маешь солнце. Сразу нега,
И лень, желание любви.
С улыбкой глупой смотришь в небо,
Там попугаи: раз, два, три…
Над городом на букву И.
* *
*
Конан Дойлу нашёптывает матушка:
— Пожалуйста, не убивай сыщика,
У которого дом, словно ракушка,
Который переодевается в нищего.
В носу крупный хрящ,
Взгляд горящ.
Конан Дойла трясёт:
— Ещё один рассказ, и всё!
Экспозиция, завязка, всё как надо,
Уотсон оставил Шерлока у водопада,
А тот сбежал от Мориарти,
Переодевшись в кэбмена,
Спрятался в точку на карте,
Словно его и не было.
Умер в своей постели,
Как подошёл его срок.
— Что я, на самом деле…
Ты убивай, сынок.
Пятьдесят
Это не мишень,
Я нарисовал круги вкруг дыры.
Это не клише,
Наши деды были мудры.
Говорили, целишься ты,
Начинай рассеивать взгляд.
Я рассеян до дурноты.
Выстрел, и попал в пятьдесят.
В армии служил,
И на полигоне стрелял.
Гильзу потерял,
Гильзу навсегда потерял.
Это не роман,
Это только стопка листов.
Это не шаман,
Это соблюдатель постов.
Это мудрый волк
Пожалел дурных поросят.
Волк затвором: Щёлк!
Выбило опять пятьдесят.
Angry Birds
Жизнь потратил на «Angry Birds», Боже,
А хотел отдать её за Царя!
Да и все твои мысли и чувства тоже
Зря.
В долине смертной тени
Летают и падают птицы.
Жирные, наглые, как тюлени,
Сразу видно, что из столицы.
Московские, мёртвые голуби. Перья
Сыпятся, как пепел того вулкана.
Помнишь, мужик закрывает бабу
От падающего истукана.
Зарево на заднем плане, лежат одежды,
Ты тоже падаешь ниц
И закрываешь вежды,
Чтобы не видеть злых птиц.
Ибо
Мне, пожалуйста, счёт, ибо я тороплюсь,
Ибо лошадь мою отвезут на стоянку.
Принесите мне счёт. Нет, я не остаюсь
На смертельную, зверскую пьянку.
Ибо дома ждут дети, жена и Фейсбук,
На окне его синий наличник.
А в Фейсбуке я каждому Каину друг,
Я герой, молодец и отличник.
Ибо если останусь я в мире людей,
Я лишусь привлекательной тайны.
Лучше буду сидеть, как киношный злодей,
И следить за друзьями в онлайне.