Павлова Вера Анатольевна родилась и живет в Москве. Окончила музыкальный колледж МГИМ им. А. Г. Шнитке и Российскую академию музыки им. Гнесиных. Лауреат премий Аполлона Григорьева (2000), «Anthologia» (2006) и других. Автор девятнадцати поэтических книг.
Вера Павлова
*
ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ ОТ СМЕРТИ
* *
*
вечерами долгими
славно помечтать
ляжем поудобнее
помечтаем вспять
ласки осторожные
райские места
подари нам прошлое
добрая мечта
* *
*
Как ты балуешь меня!
С чистого листа
в дневнике не злоба дня —
утра доброта.
Ты привёл в порядок дом.
Я стихи плету.
Мы гуляем перед сном
над бездной
по мосту.
* *
*
В объятьях любви земной
вторя ласковым песням,
почувствовала спиной
землю — телом небесным,
домом — иные миры,
спариванье — пареньем,
оттиск смятой травы —
кольчугой и опереньем.
* *
*
Живопись скал.
Почерк лозы.
Смешанный хор моря.
Поцеловал
в обе слезы —
и осушил горе.
Верить рукам —
любит, любим —
светом из глаз греться.
…в звёздчатый шрам,
в сердце под ним,
в то, что внутри сердца.
* *
*
Выстиран воздух, асфальт разутюжен
и отпарены листья.
Окна открыты. Садимся за ужин.
«Вести»: кровопролитье.
Льёт — послесловием ливня — с карниза.
Каплями светятся ветки.
Любимый, выключи телевизор.
Выдерни шнур из розетки.
* *
*
Что остаётся старости?
Только смотреть новости
заокеанской страны,
которой мы не нужны.
В толстых очках. В наушниках.
И узнавать однокашников
в министрах муторных дел.
Ишь ты, как постарел!
* *
*
Учебники заплечные.
Нательный ключ. Иди
по зимнему, по млечному,
по скользкому пути.
Потёмки непроглядные.
На кухнях жёлтый свет.
Тетрадки аккуратные.
Неправильный ответ.
* *
*
Рукав в комариной крови,
не знаю — моей? Твоей?
Да: кровное братство любви
всего на свете прочней.
Да: на кровеносных путях
случаются встречи встреч.
Да: всё остальное пустяк,
которым легко пренебречь.
* *
*
Хотел бы в единое слово…
Все тяготы, все печали,
утраты, страхи, ошибки —
в единое слово? Едва ли.
Но хватит одной улыбки —
последней на этом свете.
С запасом хватит, с лихвою.
В ответ улыбнитесь, дети,
укрывая меня с головою.
* *
*
Страшно ли стариться?
Нет. Ни капельки? Да.
Я не красавица,
я — сама красота.
Видишь ли, зеркало,
отраженье — мираж.
Не зря же я ни разу в жизни не делала
макияж.
* *
*
Чувствую взгляды вслед.
Спинку держу прямо.
Дамский велосипед.
Стало быть, я — дама.
Круг. Ещё один круг.
Куколка. Нефертити.
Вот, могу и без рук.
И вы свои уберите.
* *
*
Брат, собрат, собратец
по пуху и перу,
вот и собран ранец.
Я тоже не умру
вся. На честном слове
продержится душа,
от покоя, воли
и нежности дрожа.
* *
*
А вот и я, кастелянша былья,
житья-бытья секретарша.
Нет никого моложе меня,
нет никого старше.
Постой, минутная, погоди,
дай-ка взглядом окину
полвека, пол-вечности позади,
меньшую половину.
* *
*
У скоморохов и пиитов,
у быстроногих менестрелей,
сладкоголосых сибаритов
семь воскресений на неделе.
Не веря своему везенью,
сегодня воскресаем вместе,
а завтра — снова воскресенье,
выздоровление от смерти.
* *
*
В комнатке меланхолика
пух золотит и прах
солнечный луч — соломинка
тонущему в слезах.
Не просыпаться? Рада бы,
надо бы, да нельзя.
В каждой слезинке — радуга.
Радуйся. Радуйся.
* *
*
Мой Хлебников, и я была ведома
вопросом поцелуев в жизни сколько,
пока не вверил мне ключи от дома
Терентьев Колька.
И стало счетоводам не под силу
ответить — херувимы, на подмогу! —
кому мы чаще говорим СПАСИБО —
друг другу? Богу?
* *
*
Божественная акустика.
Летящее в купол бельканто.
Моё отечество — музыка.
Мои земляки — музыканты.
Надгробий и статуй арии.
Дуэты огня с позолотой.
Ван Эйк не ошибся — ангелы
обучены грамоте нотной.
* *
*
Книге — быть. Помощники скорые,
оцените мою сноровку:
из соломинок, за которые
я цеплялась, плету циновку.
Стайка ангелов на подоконнике,
вас, ребятки, отблагодарю ли?
Сколько раз мне хватало соломинки,
той, что вы приносили в клюве!
* *
*
Густой весенний тихий снег,
беззвучный колокольный звон…
Сегодня умер человек,
который был в меня влюблён.
Блестит монеткой на ребре,
летит куда-то, белокрыл,
тот, кто однажды в декабре
букет сирени подарил.
* *
*
Канада — Подмосковье Америки.
Торонто — Подмосковье Нью-Йорка.
Гоняю по Торонто на велике,
одолеваю трудную горку.
Закату улыбается улица.
Смеркается. Чайковского? Глинку?
А на балконе белка любуется,
как спят велосипеды в обнимку.
* *
*
рецидивом юности
синяки под глазами
ласковые глупости
тёплыми голосами
наслажденья дружные
встык в обтяжку в облипку
лёгкие воздушные
поцелуи в улыбку
* *
*
Не отвлекайся, вспомни,
как это началось
там, где сплетаются корни
сосен, слов и волос,
снов и воспоминаний,
радостей и неудач…
Давнее лето. Дальний
берег. Уплывающий мяч.
* *
*
содержанье кипяток
форма чаша ледяная
восемь раскалённых строк
рифма точная двойная
век пройдёт века пройдут
всё течёт всё изменяет
а стихотворенье тут
не тает не остывает
Опубликовано в Журнале №12