Тридцать второе число
Цветкова Анна Николаевна родилась в 1983 году. Окончила Центральную музыкальную школу при консерватории и факультет журналистики МГУ (кафедра литературно-художественной критики). Публиковалась в альманахах “Илья”, “Ступени”, журналах “Рец”, “Новый берег” и “Новый мир” (2006, № 2). Участник Форума молодых писателей в Липках. Стихи Анны Цветковой входили в шорт-лист премии “Дебют” в номинации поэзия (2004). Живет в поселке Луговая Московской области.
В подборке сохранена авторская пунктуация.
* *
*
Только время одно различит
И повесит на двери щит.
Скажет — вот человек. И он, наконец, молчит.
Сунет руку под ребра — нет, ничего не стучит.
Скажет — все, побежден. А он —
Человек — превращенный в осину клен —
Думает про себя — вот уже март, апрель,
Скоро флот, севший зимой на мель,
Двинется. Скоро вены распухнут так,
Что манжеты станут узки, а на руках —
Липкий пот, который не смыть никак.
Не на что примерять печаль. Некуда класть вину.
Ветер виден водой — гонит волной волну.
Нет — думает человек — больше я не уйду.
Нет мне ног уходить. Нет мне любви любить.
Месяцы кругом — счастьем наполнен дом.
С той стороны очень хотелось жить.
С этой — хочется быть стеклом.
* *
*
Тогда легла и стала, что засну потом.
Весь мир казался мало, грешно, сыто.
Ты знаешь, после нас здесь будет дом
И лес с прожилками из малахита.
А может, нет. Я вру. Два куба тишины.
Громоздкий дуб. Ларёк с мерцанием у входа.
И мы — наверно всё же будем мы.
И эта — как её — природа.
Крахмала развели. Посыпали песком.
Скажи уснувшим, что покой теперь повсюду.
В дверь постучи и разбуди звонком
Мобильного. Пусть это будет чудо.
А дальше жизнь как жизнь. Цветы вполне цветы.
Сплошные небеса, которые над нами.
То снег, то дождик временами,
То вымокшие из земли кусты.* *
*
что есть — то ощущение тепла,
неубранного света со стола,
невымытой посуды, старых кед,
запачканных землей, того, что нет,
но было. ветви сторожат
промокший воздух, и ногой прижат
какой-то стебель. рядом мир другой,
с древесным запахом, полусырой, нагой.
обратный счет от плода к черенку,
от ветра к иве, от нее к нему.
так светел срез на дереве, когда
из ничего встает кругом вода.
так плотно слово, поросль ясна,
и кровоточит небо, как десна,
когда там произносят воробьем
причину, по которой мы живем.* *
*
проще простого. земля, вода, небеса шириной в окно.
разумеется, облака. беспричинная тоска по себе самому.
граффити на стене повторяют упрямо одно
и то же слово. уличный фонарь напоминает луну.
не поверишь никак — неужели всё действительно есть как есть?
ветер, продолжая божий замысел, расчёсывает листву.
жизнь и смерть — горькая, словно водка, смесь
тихо капает с этой стороны на ту.
всё по правде. обещанные рай и ад, тридцать второе число.
закрывая глаза, теребишь пальцами скатерть сам не свой.
темнота увеличивает пространство тебе назло —
ни огня, ни ангела под рукой.* *
*
зайти с той стороны, где тень и сырость —
в ведре воды полнеба отразилось —
и ясно видеть каждый темный лист,
где твердый ствол и ветви поднялись.
есть вечное добро — земля и влага,
клеенка на столе, стакан, бумага,
тропинка, заводящая туда,
где тихий сад и время не беда.
сырая черепица, старый дом,
веревка к ветке плотным узелком,
и лебеды зеленой по колено,
пока что жизнь вполне обыкновенна.
лечь не раздевшись, глядя в потолок
узнать, что смертен и совсем не бог,
пока в окне все яблони и сливы
шумят о том, что бесконечно живы.* *
*
стелют сухую газету. раскладывают хлеб, вино.
все скамейки заняты, поэтому пусть будет вот здесь.
это по крайней мере лучше, чем в кафе или кино.
согласись, счастье хмельная смесь.
но — это по крайней мере лучше.
биться то так, то так,
убеждая друг друга в боге, боли, в тугом кольце
кольцевой метро, называясь по именам,
чтобы встретиться в центре зала или его конце.
голуби ходят с миром. склёвывают с руки.
медленно отмираешь от вереницы дней.
ветром заламывает газетные уголки
жизни. мелкий петит на ней.
так не бывает. не бывает. закрываешь глаза рукой
на минуту-другую. слышатся воробьи.
знаешь, всё, что произошло с тобой,
было проявлением чужой любви.* *
*
всё равно будет то же небо, те же листья, тот же срез
пространства, который жизнь. разворачиваясь кольцевой
метро, время не трогает расположенья мест
и на скором поезде увозит тебя домой.
не вспомнить сразу — сколько было зим и лет.
человек — земная тварь, одна из многих других.
если предположить, что бога нет,
кто же тогда наполняет дождями лужи, отражаясь в них.
есть ли смысл в разлуке и возвращенье назад?
лист замрёт, ветер вполголоса отговорит —
вечно неухожен тот райский сад,
где к простому дереву яблоком человек привит.Январь 2010
Кабинет