*
полвека прожил среди людей
своих и в стране своей
а это другое время
не мое и не для меня
это другое племя
и не моя родня
как болит моя голова
от халявного коньяка
день и ночь шумит не моя москва
Хищник смотрит на Чужого Чужой на Хищника
[март]
в сумерках выйду одерну пиджак
рыжий по снегу крадется кошак
кто там в потемках меня стережет
мертвая кошка меня бережет
в мире подземном там а не тут
как мою мертвую кошку зовут
но не вмещает сознанье мое
новое страшное имя ее
[Сон в летнюю ночь]
– Робин, не в службу, а в дружбу...
(Отблеск эльфийских погон.)
Снова на царскую службу
Пэка зовет Оберон.
(Спит государственный разум…)
А Оберон говорит
Пэку волшебную фразу.
(…И неразумие спит.)
Невозмущающий воду,
Пэк, облетающий нас.
Я понимаю природу
Не человеческих глаз.
Слушая только погоду
И не слушая джаз.
* *
*
Зимний день убывает со всех сторон,
Время идет к концу.
Молодой сплевывает,
Спрыгивает на перрон,
Добру молодцу всё к лицу.
Нелегко среди тех и этих воров
Молодому быть.
Вон плакат остался от выборо2в,
Можно дальше жить.
Не спешить, в Москве посчитать ворон.
Надо дольше жить.
Много разных дел до конца времен.
Многих надо убить.
[МКАД]
в хаммере бумере
мчится по кольцевой
знает думает
я не обкурен не пьян
видит внутри кольцевой
лес стеной
за кольцевой
начинается океан
я наверно уже не живой
я хочу добраться домой
бесконечное существо
непонятное никому
окружает его
отвечает ему
убирает во тьму
где уже никогда ничего
* *
*
Я понял себя в эти дни
(Грызя подмосковный сухарь)
Воронам и крысам сродни.
Всеядная умная тварь.
* *
*
Не стелют, как прежде, скатерть с кистями,
Но те же в окне кактусы и герани.
Воздух в Москве пронизан беспроводными сетями.
Поздний Гандлевский нравится мне больше, чем ранний.
Опубликовано в Журнале №2