На древесине нежной
Слоистая кора.
Болезнь все безнадежней,
Но боль не так остра.
Дробилась жизнь на годы
И раскрошилась вмиг.
Нет власти у природы —
Господь, лишь Ты велик!
Дозволь вернуться к Свету.
Пусть жертвенник пунцов,
Не призови к ответу
За темный грех отцов!
За что сгорают ветки
В пылающей пыли,
И в чем виновны предки
Дерев Твоей земли?
* * *
Я верю, Господи, в Тебя,
Но я себе не верю,
Как будто бы душой кривлю,
К Тебе взываю всуе,
Как будто, о своем скорбя,
Себя Тобой не мерю
И больше вечности люблю
Свою тропу земную.
Ты видишь, жизнь моя скудна —
Разбитое корыто.
Но пощади моих детей,
Даруй им милосердье!
Как велика моя вина,
Лишь нам с Тобой открыто —
Что взять с меня? Остаток дней
И позднее усердье.
Что взять Тебе, кто всех щедрей?
Ты взял, кого любила,
Кому определил Ты срок,
Кто жил, не зная срока.
Но пощади моих детей,
Спаси их и помилуй!
Дозволь мне заплатить оброк
Отдельно, одиноко.
Старая ваза
Кажется, себя я отучила
От предметов, брошенных давно.
Телевизор вечером включила —
Зимний день. Москва. Мое окно.
Тополь в снежной траченой попоне,
Тычется в стекло его рука.
Стопка книг, широкий подоконник,
Ваза на краю и три цветка.
Эта ваза — чей-то дар дешевый,
Ширпотреб — не более того.
Две переплетенные подковы —
Знак двойного счастья моего.
Счастья — исчезать и возвращаться
Памятью, как будто наяву,
Счастья — расставаясь, обольщаться —
Пусть в двух жизнях, но еще живу.
* * *
Год шестьдесят девятый.
Мы заплатили за весь окоем —
Так мы были богаты.
Четверть века транжирила я.
Казалось, запас бесконечен.
Море сухое. Пустая бадья.
Мне расплатиться нечем.
После сессии
Торчали елки из горы,
Как перья из подушки,
В те стародавние поры,
Когда мои подружки
Поутру, чуть продрав глаза,
Скатившись вниз по склону,
Неслись гурьбою на базар
По Новому Афону.
Как мы рвались на запах дынь,
Впивались в абрикосы,
Преодолев истмат, латынь
И прочие торосы.
На даче до колен лопух,
Скулеж нравоучений,
А здесь морской дурманный дух,
Здесь призрак приключений.
И я, ровесницам под стать,
На пляж с надеждой тайной
Шла камушки перебирать
И взгляд ловить случайный.
Все приключенья позади.
Отзеленела Рица.
Попробуй тот Кавказ найди,
Те солнечные лица.
И мне судить о нем смешно —
Той давешней школярке.
Перебродившее вино.
Расколотые чарки.
Мечта живописца
Я хочу такую мастерскую,
Чтоб в одном окне лилась пустыня,
Чтоб в другом — зеленую иссиня
Вечно видеть полосу морскую,
В третьем — чтобы улицы косые
Вдоль Оки, где ветер жмется к ветлам,
Чтоб жестоковыйные, сухие
Горы высились в окне четвертом.
Пятое окно бы и шестое,
Чтобы в них жилье под черепицей,
Чтобы пахло шашлыком и пиццей,
Чтобы небо, светом налитое,
Над поселком мягко трепетало...
Мне б и сотни окон недостало,
Отчего ж единственное снится?