Новый адрес как бы... Аллея
На участки поделена, Хомченко-генерала
Узнаю памятник и этого, как его, вытягиваю шею,
Чтобы прочесть, Христофиса; отстала
От сестры, не проявляющей любопытства праздного;
Какой-то гибрид, думаю, Христа и офиса,
Сколько мусора в голове разного!
Какая-то сорная работа желез, мозжечка, гипофиза,
Поделом, думаю, подвержены тлению!
А вот и соседи: Смех Григорий Иванович, Косая
Фаня Наумовна... Если их тени
Видят, как я стою здесь, травинку кусая,
Что думают: "Грустит, бедная"? Или
Не думают, не чувствуют, а что-то другое?
Что-то третье, нам недоступное? Странной силе
И верим, и не верим, не понимаем покоя
Потустороннего, только прижизненный ценим.
Упираемся мыслью в эти плиты,
Сажаем цветы, сгибаем колени...
Родная тень, чувствую, разлита
В небе, в преображении облака быстром,
В дрожании листиков круглых березы,
Во всем, чего касаемся бескорыстно,
Без цели, радуясь или сквозь слезы...
"Спокойно? Ну да, спокойно.
Тепло ли?" Ну нет, едва ли.
Ах это присутствие безличное, многослойное!
Тайные знаки внимания и печали!
И смотрят, взгляд преданно-кроток,
Как если бы знали ответы на вечные вопросы,
Бордово-оранжевые головки бархоток
В каплях воды, муравьях и осах.
Увидев револьвер, я подумал, что наконец -то
нашел идеальный способ избавиться от скуки...
Грэм Грин.
Ничего не говорить брату!
Похожими на крошечные рюмочки для яиц, ни о чем заранее
Не думать! родители, следователь, патологоанатом...
Скука была такой сильной, как любовь, переводчик, не ведая,
Вместо слова "тоска" взял "скука", но я поняла сразу,
Еще до признания: "МДП как у деда"
Есть там такая неприметная фраза.
Шанс расстаться с собой один к пяти; "русская рулетка"
Увлекательная игра называлась; и не надо, не надо
Думать, что бешеного стука не выдержит грудная клетка;
Сердце невротика безумная рекордсменка-наяда!
Никогда не забыть преступно добытого ликованья:
Как будто на темной, захламленной улице вдруг с моря подуло
И засияли огни карнавальные,
Когда вынул из правого уха холодное дуло.
После психоанализа не видел красоты мира, только хмурое его соседство,
Был забытым, непроявленным негативом.
Рильке писал: "Психоанализ слишком мощное, слишком универсальное
средство,
Исцеляет от всего сразу". И от способности быть счастливым!
Только мгновенная угроза потери зримого мира
Может вернуть его в лучшем виде однажды.
Оттого-то над пропастью, под дулом, под взглядом тапира
Так упоительно ("Есть упоение..."), так отважно!